Алиса в стране чудес в переводе Заходера с иллюстр - Страница 23

К этому времени она совершенно позабыла про Герцогиню и даже слегка вздрогнула, услыхав ее голос над самым ухом:

– Ты о чем-то задумалась, дорогая, и позабыла, что нужно поддерживать беседу. А какая отсюда мораль, я сейчас не могу тебе сказать, но скоро вспомню.

– А может быть, никакая, – отважилась сказать Алиса.

– Что ты, что ты, деточка, – сказала Герцогиня, – во всем есть мораль, только надо уметь ее найти!

И с этими словами она прижалась к Алисе еще теснее. Это Алисе не особенно понравилось – во-первых, потому, что Герцогиня была уж чересчур некрасивая, а во-вторых, она была как раз такого роста, что подбородок ее пришелся Алисе на плечо, а подбородочек у Герцогини был нестерпимо острый. Но Алиса не хотела быть грубой и потому смолчала.

– Игра как будто повеселей пошла, – немного погодя заметила она просто так, чтобы немного поддержать разговор.

– Верно, моя душечка! – сказала Герцогиня. – А отсюда мораль: «И вот на чем вертится свет!»

– Недавно кто-то говорил, – шепнула Алиса, – свет вертится оттого, что некоторые люди не суют нос в чужие дела.

Герцогиня услышала, но нисколько не смутилась.

– Ах, душечка, – сказала она, – это одно и то же. – И она добавила, поглубже вонзив свой подбородочек в Алисино плечо: – Отсюда мораль: «Не смеши языком, смеши делом!»

«Почему это некоторые так любят всюду искать мораль?» – подумала Алиса.

– А я знаю, о чем ты, душечка, задумалась! – сказала Герцогиня. – Ты задумалась о том – а почему я тебя не обнимаю? Угадала? Но дело в том, что мне внушает сомнение характер твоего фламинго. Или рискнуть, как ты думаешь?

– Он ведь может ущипнуть! – предостерегающе сказала Алиса, совершенно не заинтересованная в том, чтобы Герцогиня так рисковала.

– Совершенно верно! – сказала Герцогиня. – Фламинго щиплются не хуже горчицы. Отсюда мораль: «Видно птицу по полету»… Ну, и так далее.

– А горчица-то не птица! – сказала Алиса.

– Ты права, как всегда! – сказала Герцогиня. – И как ты, душечка, во всем так хорошо разбираешься!

– Горчица – это, кажется, минерал, – продолжала размышлять вслух Алиса.

– Вот именно, минерал! – подхватила Герцогиня. Она, по-видимому, готова была согласиться со всем, что бы Алиса ни сказала. – Тут неподалеку что-то минировали горчичными минами, совсем на днях. А отсюда мораль: «Чему быть – того не миновать!»

– Ой, вспомнила! – закричала Алиса (последние слова Герцогини ее миновали). – Это фрукт! Она по виду не похожа, но она – фрукт.

– И еще какой фрукт! – радостно согласилась Герцогиня. – А отсюда мораль: «Будь таким, каким хочешь казаться», или, если хочешь, еще проще: «Ни в коем случае не представляй себе, что ты можешь быть или представляться другим иным, чем как тебе представляется, ты являешься или можешь являться по их представлению, дабы в ином случае не стать или не представиться другим таким, каким ты ни в коем случае не желал бы ни являться, ни представляться».

– Наверно, я бы лучше поняла, – сказала Алиса чрезвычайно учтиво, – если бы это было написано на бумажке, а так я как-то не уследила за вами.

– Это еще пустяки по сравнению с тем, что я могу сказать, если захочу! – сказала Герцогиня, явно очень довольная собой.

– Спасибо, не надо, не надо, – сказала Алиса – не беспокойтесь, пожалуйста!

– Какое тут беспокойство, душечка! – сказала Герцогиня. – Я только рада, что могу сделать тебе маленький подарок, – все, что я могу сказать!

«Хорошенький подарочек, большое спасибо! – подумала Алиса. – Хорошо, что на День рожденье таких не приносят!» Но вслух она этого, естественно, не произнесла.

– Мы опять задумались? – сладким голоском спросила Герцогиня, еще глубже вонзив свой подбородочек в плечо Алисы.

– Разве мне запрещено думать? – ответила Алиса, пожалуй, резковато. Правда, ее терпение было уже на исходе.

– Нет, душечка, – сказала Герцогиня, – и поросяткам не запрещено летать, а мор… Тут, к большому удивлению Алисы, голос Герцогини замер – замер посредине ее любимого слова, и рука, вцепившаяся в руку Алисы, задрожала.

Прямо перед ними, скрестив руки на груди, стояла Червонная Королева, хмурая и зловещая, как грозовая туча.

– П-прекрасный денек, ваше величество, – начала было Герцогиня еле слышным голосом.

– По доброте своей всемилостивейше предупреждаю, – крикнула Королева, топнув ногой, – или тебя, или твоей головы здесь не будет – и не сию минуту, а в сто раз быстрее! Выбирай!

Герцогиня выбрала – и исчезла, причем уложилась точно в срок.

– Вернемся к игре! – сказала Королева Алисе. Алиса была так напугана, что не произнесла ни слова и молча поплелась за Королевой на крокетную площадку. Остальные игроки, воспользовавшись отсутствием ее величества, расположились на отдых в тени, но едва она показалась, как они немедленно возобновили игру. Промедление было смерти подобно – Королева мимоходом заметила, что кто хоть чуточку опоздает, будет казнен без опоздания.

Игра пошла по-прежнему: Королева не переставала со всеми спорить, скандалить и кричать: «Отрубить (соответственно, ему или ей) голову!»

Солдаты брали под стражу приговоренных: разумеется, для этого им приходилось покидать свои посты, и в результате не прошло и получаса, как ворот вообще не осталось, а все, кто пришел повеселиться, были арестованы и ожидали казни.

Тут Королева наконец решила передохнуть (она порядком запыхалась) и сказала Алисе:

– Уже видела Рыбного Деликатеса?

– Нет, – ответила Алиса. – Даже не слышала про такого!